Прозоров Александр - Год Полнолуний (Фрагмент)
Александр Прозоров
ГОД ПОЛНОЛУНИЙ
[фрагмент]
ЯНВАРЬ
Царапины начинались примерно на уровне глазка, чем ниже, тем их
становилось все больше и больше, и внизу дверь напоминала густой, широкий
веник.
- Что это? - мрачно спросила Таня.
- Это их собака, - осторожно ответил Олег, - по кличке Охлос.
- И ты хочешь, чтобы мы взяли домой этакую тварь?
- Да она маленькая совсем. Чуть выше колен. Милый такой пуделек.
- Тогда откуда эти пробоины? - Таня задумчиво ковырнула ногтем свежую
белую ссадину рядом со стеклянным кругляшком.
- Ну, наверное домой собачке хотелось, - пожал Олег плечами, - она
подпрыгивала... радовалась, так сказать.
- А если она и нашим дверям радоваться начнет?
- Да никто нас Охлоску брать не заставляет, - примирительно напомнил Олег.
- Не хочешь - не возьмем. К тому же она не так уж и любит скакать. Миша
обувь на вешалку ставит, чтобы псина не грызла. И ничего, не достает.
- Куда он ставит обувь?.. - зловеще переспросила Таня.
Олег понял, что сболтнул лишнее, но сказанного не воротишь: по таниному
лицу стало ясно, что супруга приняла окончательное и бесповоротное решение
- можно спокойно разворачиваться и уходить: все равно никакие аргументы на
нее уже не подействуют. Однако палец успел вдавить кнопку звонка, уже
лязгал замок, открывалась дверь, и через образовавшуюся щель вырывался
истошный вопль:
- Жрать хочу! Жрать давайте! Голодом зам-морили!
- А это кто? - шепотом спросила мужа Таня.
- Это попугай, - ответил вместо Олега Михаил. - Врет, паразит, только что
миску овса стрескал.
Михаил Немровский вымахал почти на две головы выше Таниного мужа, но
получился раза в полтора тощее. Плечей у него, казалось, не было вообще, и
рубашка не соскальзывала до пояса только из-за туго застегнутого
воротничка, а брюки не падали лишь благодаря затянутому ремню. В качестве
компенсации, Миша обладал великолепными пышными кудрями и в довершение был
блондином. В общем, одуванчик, а не человек. Неординарную внешность
дополнял восторженный склад ума: Немеровский мгновенно возгорался самыми
разноообразными увлечениями и столь же быстро угасал. Как напоминание о
многогранном интеллекте под окнами квартиры ржавел "запорожец", почти
ставший "фольксвагеном", пылился в прихожей увешанный автомобильными
камерами багажник, почти ставший катамараном, бегал по квартире сибирский
кот, почти научившийся искать земляные груши... Теперь вот еще и попугай
какой-то объявился.
- А птица тебе зачем? - поинтересовалась Таня, с царственной небрежностью
сбрасывая зимнее пальто мужу на руки. - В цирке, что-ли, выступать
собираешься?
- Да нет, - отмахнулся Миша, доставая для гостей тапочки. - Это сынок
постарался. Прибежал тут на днях домой, и говорит: "Пап, а у нас в подвале
кто-то по-английски разговаривает. Наверное, шпионы забрались. Давай в
милицию сообщим?" В отделение звонить я, естественно, не стал, но
любопытство разобрало. Взяли мы с Андрюшкой фонарик и пошли смотреть, что
за Джеймс Бонд в доме завелся. А там эта тварь летает. Грязная, мокрая,
полуощипанная - в общем, курица второй категории. А у меня как раз клетка
старая дома валялась...
- Жрать давайте!
- О! Слыхали? Навязался на мою голову!
- А посмотреть можно?
- Хоть килограмм! Могу даже подарить!
В высокой клетке, подвешенной к потолку вместо светильника, сидел крупный
ослепительно белый попугай. Увидев людей, он заметался из угла в угол,
захлопал крыльями, потом быстро и ловко вскарабкался вверх по проволочной
стенке и, повиснув вниз голов